11 апреля — Международный день освобождения узников фашистских концлагерей.
Все, кто пережил войну, помнят бомбёжки, пожары и голод. Однако самые страшные воспоминания о военных преступлениях всю жизнь сохраняла Анна Меняйлова, уроженка села Решеты. Будучи ребёнком, она попала в один из таких лагерей смерти.
После развода родителей десятилетняя Анна переехала жить к отцу на Украину. В 11 лет пошла работать на ток, где наравне со взрослыми таскала мешки. По вечерам она посещала вечернюю школу.
Из воспоминаний Анны Александровны: «Моя война началась в конце июля. Раскаты бомбёжки доносились из города Белая Церковь. Вскоре в наше небольшое село вошли фашисты». Во время оккупации солдаты врывались в дома, забирая всё, что могло пригодиться в пищу. Они нещадно избивали мирных жителей, требуя еды. Некоторые из них даже срывали рушники с икон и использовали их вместо портянок. Жители, напуганные происходящим, копали в садах ямы, чтобы спрятаться во время грабежей.
Анна Александровна отчётливо помнила тот солнечный, тёплый день, когда они с подругами сидели у телеги. Мимо них проехал мотоциклист, а затем вернулся и начал стрелять в воздух. Дети в панике разбежались, но попали в окружение. В чём была, босиком, она отправилась под дулами автоматов к сборному пункту. На вагонах немцы повесили плакаты с надписью «Добровольцы». В течение суток детей не кормили, а плач успокаивали криками. В товарные вагоны набивали ровно по 105 человек. Девочки и мальчики в возрасте от 10 до 17 лет по-разному воспринимали пленение. Самые отчаянные пытались найти лазейки для побега, но ускользнуть было невозможно.
Детей привезли в Штудгарт, город, расположенный в 80 километрах от Франции. Измученным подросткам объявили, что они являются политическими заключёнными, так как якобы помогали партизанам. Пленники не смели возражать. Их отучили плакать, просить о помощи и смотреть в глаза, поскольку за это сразу же следовало наказание в виде побоев.
«Нас разместили в концентрационном лагере, который находился при заводе. Выдали деревянные бутсы с завязками, полосатые комбинезоны, а на грудь прикрепили бирку — пропуск с немецким гербом и нашей фамилией. Этот пропуск называли «аусвайс». На груди у каждого из нас была синяя тряпочка с большими буквами ОСТ. Она символизировала нашу принадлежность к России. Мы по-своему переводили для фашистов значение этих букв: «ОСТ — остерегайся советского товарища», — вспоминала Анна Александровна. Эти воспоминания были отражены в книге Галины Проскурниковой «И память. И слава. И боль».
